Под прикрытием - часть 6

[- sister of night -]

Название: Под прикрытием
Автор: sister of night
Фандом: Жизнь на Марсе (UK) / Life on Mars (UK)
Жанр: Драма, Ангст, Детектив, Романс, Hurt/Comfort
Персонажи: Сэм Тайлер / Джин Хант
Тип: Слэш
Рейтинг: NC-17
Размер: макси
Предупреждение: текст содержит откровенные описания нетрадиционных отношений, сцены насилия, сомнительное согласие, ненормативную лексику, UST и тому подобные безобразия. Если Вам меньше 18 лет или вышесказанное противоречит Вашим убеждениям, пожалуйста, не читайте это.
Описание: Сэм Тайлер возвращается обратно в Манчестер тысяча девятьсот семьдесят третьего и задается вопросом, сделал ли он правильный выбор? А тут еще расследование загадочных ограблений приводит его прямиком в манчестерскую тюрьму, где ему придется изображать заключенного. И, слово всего этого мало, Джин Хант, его непредсказуемый босс, отправляется в ту же тюрьму, только под видом надзирателя. Сможет ли Сэм выжить в тюрьме и удастся ли команде детективов выяснить, кто стоит за ограблениями?
Дисклаймер: мир и оригинальные персонажи принадлежат Мэтью Грэхэму и ВВС, я только взяла поиграть.

Шестая часть фанфика "Под прикрытием"

* * *

Сэм чувствует себя странно, когда ворота манчестерской тюрьмы закрываются за ними, и тюремный фургон увозит их все дальше и дальше от этого места, наполненного в воображении Сэма болью и ужасом. Уже глубокая ночь, но Хант сказал, им нельзя терять времени, следующее преступление может произойти в любой момент, поэтому они едут прямиком в участок. Карлинг и Скелтон, сидящие в заднем отсеке фургона рядом с ним, ничего не говорят, хотя по взглядам, которые бросает на него время от времени Крис, Сэм понимает, что ему до ужаса хотелось бы спросить, что произошло, потому что Хант не сообщил детективам никаких деталей. Они уходили так поспешно, что было некогда переодеться, так что полицейские по-прежнему облачены в форму надзирателей, а Сэм – в грязно-серую робу заключенного, но он прижимает к себе пластиковый пакет со своей нормальной одеждой, на котором небрежным почерком Ханта написано «Сэм Тайлер».

Фургон тормозит возле участка, и Сэм выходит наружу, в холодную беззвездную ночь, вдыхая свежий после дождя воздух полной грудью. Он заходит в здание участка, и все здесь кажется ему диким и чужим, почти таким же чужим, как когда он впервые попал в семьдесят третий. Сэм переодевается в раздевалке в нормальную одежду, ту самую, в которой он был в тот день, когда Хант отвез его в тюрьму, и это тоже странно, потому что совершенно от нее отвык. После этого Сэм еще долго смотрит в зеркало на свое лицо. Он весь в синяках и ссадинах, но ничего, это пройдет, Сэм говорит себе, что все скоро пройдет, что его жизнь вернется в нормальное русло так или иначе, и он сможет забыть прошедшие полторы недели, как страшный сон.

Он возвращается к остальным детективам, которые тоже успели переодеться в свою обычную одежду и теперь сидят с сосредоточенными лицами, что-то обсуждая. Они все одновременно смотрят на Сэма, когда он заходит в комнату.

– Сэм, ты уверен в своих словах? – напряженно спрашивает его Хант. – Думаешь, что чертова пташка Бойла действительно способна на эти ограбления?

Другие детективы смотрят с недоверием, и Сэм говорит:

– Она замешана, я уверен в этом, как ни в чем другом. Если мы установим слежку, она выведет нас на остальных.

Хант молча кивает ему, возможно, не потому, что верит Сэму безоговорочно, просто ему не хуже самого Сэма известно, что ничего другого у него нет.

– Что ж, – говорит он, – проследим за пташкой, выйдем на ублюдков, повяжем их всех, а когда работа будет сделана, напьемся в пабе до чертовой белой горячки. Как вам план?

Детективы одобрительно гудят, Сэм говорит:

– Опасно идти на них в одиночку, они вооружены и не задумываются, прежде чем выстрелить. Нам нужно подкрепление.

– Тебе обязательно все время спорить со мной, да, Тайлер? – раздраженно спрашивает Хант, подходя к нему вплотную и глядя глаза в глаза. – Но вот что я тебе скажу. Я не поднимаю с ног на голову чертов Скотланд-Ярд, чтобы выследить и отловить шлюху Бойла, это ясно? Я сказал, что мы справимся сами. И в этот раз все будет по-моему, потому что в твои игры мы уже наигрались по самое горло. Но если ты трусишь, Дороти, то можешь отсидеться здесь, пока настоящие парни будут ловить злодеев. Так что скажешь?

Сэм стискивает зубы и принимает револьвер, который протягивает ему Хант.

– Хороший мальчик, – говорит он, затем хлопает в ладони, привлекая внимание остальных. – Итак, Триша Холланд, мне нужен ее адрес. Я и детектив-инспектор Тайлер выезжаем на место, как только получим адрес, остальные сидят здесь. Можете вздремнуть и расслабиться, потому что я не могу сказать, как скоро нам понадобится подкрепление, но то, что оно понадобится, знаю наверняка. Так что будьте наготове, тронетесь по моему сигналу. Вопросы?

Вопросов ни у кого не возникает, Хант нетерпеливо ходит из угла в угол, ожидая, когда детективы отыщут ему адрес Тришы Холланд.

В этот момент дверь открывается, и в общий кабинет входит Энни, которая выглядит бледнее, чем обычно, ее явно разбудили и выдернули в участок посреди ночи. У Энни в руках большой поднос, полный чашек с кофе, и детективы приветствуют ее появление одобрительными возгласами.

– Спасибо, сладкая, – говорит Хант, принимая из ее рук чашку с дымящимся кофе и делая глоток. – И дай такую же нашему ковбою, мне нужно, чтобы он был в форме сегодня ночью.

Энни улыбается Сэму тепло и участливо, протягивая чашку и ему, Сэм с благодарностью принимает ее, улыбаясь в ответ.

Позднее, когда у них появляется минута наедине, на кухне, куда Сэм помогает ей отнести грязную посуду, Энни крепко прижимает его к себе и говорит срывающимся голосом:

– Никогда, Сэм Тайлер, никогда больше не смей так со мной поступать, я думала, что сойду с ума от беспокойства. Слава Богу, что ты выбрался оттуда, слава Богу, теперь все хорошо.

– Все хорошо, Энни, теперь все хорошо, – эхом вторит ей Сэм, закрывая глаза и обнимая ее в ответ, вдыхая ее сладкий запах, и у него в груди что-то болезненно сжимается. Сэм невесомо целует мягкие волосы Энни, чувствуя, что едва может дышать от захлестывающей его нежности.

– Босс, тебя ищет шеф, – говорит Крис, заглядывая на кухню, и они поспешно отстраняются друг от друга, Энни смущенно заправляет за ухо выбившуюся прядь. – У него есть адрес этой птички, шеф говорит, вам с ним нужно выезжать немедленно.

Автомобиль Ханта мчится по ночным улицам легко и стремительно, Сэм откидывается на сиденье, глядя на освещенный светом фар участок дороги впереди, который проносится перед ними фут за футом и скрывается под колесами. Хант снижает скорость и приглушает мотор, когда они подъезжают к дому Тришы Холланд, затем тормозит на обочине и указывает Сэму на деревянное крыльцо и окрашенную зеленой краской дверь, освещаемые блеклым светом уличного фонаря, говорит:

– Вот, где живет наша пташка.

– Ограбление будет завтра, – уверенно произносит Сэм, и Хант вскидывает на него удивленный взгляд.

– И ты говоришь это, основываясь на… – начинает он, вопросительно глядя на Сэма.

– Завтра в тюрьме день для посещений, – говорит Сэм. – Но Бойл сказал, Триша не придет к нему завтра, сказал, что у нее будут какие-то неотложные дела, он говорил об этом вполне уверенно. Я предполагаю, она не навестит его завтра в тюрьме, потому что на завтра у них спланировано очередное ограбление.

– Посмотрим, – пожимает плечами Хант, а затем лениво потягивается, бросает взгляд на часы. – Уже половина третьего ночи, один из нас может вздремнуть, пока другой следит за домом, иначе мы оба будем выглядеть и чувствовать себя утром хуже, чем дерьмо.

– Ты спи, – говорит Сэм, глядя вперед, на дом Тришы. – Я присмотрю за домом, я не устал.

Хант еще раз потягивается и зевает во весь рот, так что Сэм тоже зевает вслед за ним, и Хант бросает на него красноречивый взгляд:

– Ну да, я вижу, как ты не устал, Сэмми-бой.

– Это ничего не значит, – отмахивается от него Сэм. – Просто зеркально-нейронная реакция, нечто психосоматическое. Все из-за того, что ты зеваешь.

– Ты в курсе, что большая часть вещей, которые ты несешь, не имеет вообще никакого смысла? – раздраженно спрашивает его Хант. – Но ладно, черт с тобой, как скажешь. Разбуди меня на рассвете или если станет совсем невмоготу, я тебя подменю.

Хант слегка ерзает, складывая руки на груди и сползая на сиденье немного вниз, устраиваясь поудобнее, закрывает глаза, и через какое-то время его дыхание выравнивается, становится размеренным и глубоким. Сэм делает большой глоток горького кофе из термоса, не сводя глаз с дома Тришы. Он солгал, когда сказал Ханту, что не устал. В конце концов, он спал паршиво прошедшей ночью, проснувшись после кошмара от того, что Бойл душил его, а потом у него был чертовски долгий и выматывающий день. Но правда в том, что Сэм боится, он чертовски боится уснуть и услышать до конца, что бывает, когда кто-то падает с высоты, он боится почувствовать это и что на этот раз никто не разбудит его.

Сэм не смыкает глаз до самого рассвета, наблюдая за домом, и даже тогда, когда солнечные лучи заливают всю улицу, он не прерывает сон Ханта. В восемь часов утра Сэм замечает в доме какое-то движение: занавески на окнах раздвигаются в стороны, чтобы впустить утренний свет, чьи-то руки поливают стоящие на подоконнике цветы. Затем к дому подъезжает, шурша колесами, синий фургон, останавливаясь недалеко от них.

Сэм хлопает Ханта по груди ладонью и говорит негромко:

– Проснись, шеф. Кажется, что-то происходит.

Хант открывает глаза, резко просыпаясь, заметно дезориентированный после сна, и смотрит туда, куда указывает ему Сэм. Двери фургона открываются, из него выходит двое крепких парней с увесистыми спортивными сумками и скрываются в доме Тришы Холланд.

– Держу пари, в тех сумках оружие, – говорит Сэм. – Мы можем брать их хоть сейчас.

– Ну уж нет, Сэмми-бой, мы возьмем их как положено: в банке, с поличным, когда все мерзавцы будут в сборе.

– Слишком опасно, – качает головой Сэм. – Мы не знаем заранее места ограбления и не сможем вывести оттуда людей. Эти ребята палят по заложникам без разбору, мы не можем позволить себе такой риск.

– Они не палят, как ты говоришь, без разбору, если верить показаниям бедняжки Сьюзен, – возражает Хант. – Сначала они обставляют все, как обычное ограбление, сгоняют свидетелей в одну комнату, будто скот, связывают их, угрозами заставляют открыть сейф. Подонки не показывают виду, что собираются кого-то из них убить, чтобы избежать ненужной паники. Так что все, что нам нужно – это просто выбрать нужный момент. Спасем заложников, повяжем ублюдков. Их всего трое, включая девчонку, не должно быть слишком сложным даже для тебя.

– Твоими бы устами, – бормочет Сэм.

Проходит довольно долгое время, прежде чем трое людей, одетых в темное, выходят из дома со спортивными сумками наперевес, оглядываясь по сторонам, и погружаются в фургон. Хант поднимает полицейскую рацию, соединяясь с участком, говорит:

– Филлис, эти уроды трогаются, скажи ребятам, пускай выезжают. Мы сейчас следуем за ними по Бартон в сторону Кингсуэй.

– Поняла, высылаю подкрепление, – коротко говорит Филлис и отключается.

Сэм встряхивает головой, чувствуя, что вырубается после бессонной ночи. Хант бросает на него быстрый взгляд, но ничего не говорит. Они проезжают несколько улиц, преследуя фургон, который уверенно движется к неизвестной цели.

– Они сворачивают на Честер, – говорит Хант в рацию, выворачивая руль.

– Поотстань немного, – просит его Сэм. – Они не должны заметить слежки.

Хант слегка снижает скорость, они продолжают преследование с довольно большим отрывом. Синий фургон вскоре тоже замедляется, съезжая к обочине. Хант останавливается, и они с изумлением наблюдают за тем, как из фургона выходят не трое, а восемь людей, все в одинаковых черных шапках, которые они явно готовы опустить вниз, скрывая лица, как только окажутся в здании банка. Они прячут что-то под одеждой – нетрудно догадаться, что оружие, – и один за другим скрываются за входной дверью.

– Дерьмо! – ругается Хант и снова берется за рацию: – Ублюдки только что вошли в банк на углу Саутмилл и Питер-стрит, их восемь.

– Подкрепление будет на месте через десять минут, – отзывается Филлис.

Сэм в бешенстве смотрит на Ханта.

– Их всего трое, – передразнивает он, – возьмем мерзавцев с поличным, по всем правилам! Их, черт подери, восемь, и у них заложники! Как тебе такой поворот?

Он дергается и хватается за ручку двери, но Хант предупреждающе хватает его за плечо, останавливая.

– Мы ждем подкрепления, Сэм. Мы не идем туда в одиночку, мы не делаем глупостей.

Сэм раздраженно передергивает плечами, сбрасывая его руку, но остается в машине. Минуты тянутся медленно, Сэм места себе не находит в ожидании подкрепления. Когда возле них тормозит полицейский фургон, он пулей вылетает из машины, Хант вылезает следом.

– Мы пройдем через заднюю дверь, тихо, – говорит Сэм, пока полицейские друг за другом осторожно пробираются вдоль улицы к зданию банка с пушками наготове. – Лучше не давать им знать о нашем присутствии раньше времени, иначе они запаникуют и возьмутся за заложников.

Хант нетерпеливо вздыхает у него за спиной, пока Сэм ковыряется, взламывая замок заднего входа: Сэм знает, что будь воля Ханта, он вынес бы эту дверь с ноги в мгновение ока.

– Предельно осторожно, – произносит одними губами Сэм, оглядываясь назад и обращаясь к остальным, когда дверь поддается, и они входят внутрь.

В здании банка сумрачно и совершенно тихо, Сэм не может уловить ни звука. Они расходятся в разные стороны, осторожно осматривая комнаты одну за другой. Грабители оказываются у сейфа: они угрожают оружием совсем еще молодому юноше, почти мальчишке, вынуждая его открыть сейф. Сэм удивляется, почему они всегда выбирают для этого самых молодых – возможно, это какая-то часть извращенных традиций, унаследованных ими от Бойла.

Парень дрожит, как осиновый лист, поворачивая замок трясущимися пальцами, грабители нервничают, повышая голос, и настолько поглощены своим занятием, что не замечают подобравшихся к ним полицейских.

В этот момент Хант делает решительный шаг вперед, направляя на них револьвер, Сэм бросает на него дикий взгляд и мотает головой.

– Вы арестованы! – рявкает Хант, игнорируя Сэма. Остальные полицейские тоже выходят из тени, направляя на грабителей пистолеты. – Бросайте оружие, вечеринка закончена, ублюдки!

Грабители подскакивают, панически переглядываясь, один из них направляет револьвер на бледного от ужаса мальчишку.

– На пол! – орет Сэм мальчишке, беря цель, и тот подчиняется.

Грабитель спускает курок, но Сэм спускает курок немного раньше, попадая ему в руку, так что тот промахивается и роняет оружие. Рэй бросается на грабителя, заваливая на пол и заламывая ему руки за спину.

Это словно сигнал для остальных грабителей: они бросаются врассыпную, яростно отстреливаясь, выбираясь через заднюю дверь и устремляясь куда-то вглубь здания банка. Повсюду гремят выстрелы, Сэм бросается в погоню вместе с другими полицейскими, укрываясь за стенами и мебелью от свистящих вокруг пуль.

Его кровь бурлит от адреналина, он как раз преследует одного из грабителей, когда натыкается на комнату с прозрачными стеклами, в точности как ту, что они видели на Гамильтон-роуд. Сэм прекращает преследование и с замирающим сердцем заглядывает внутрь, за стекло. Там оказываются заложники, восемь человек, все со связанными руками и заткнутыми ртами, но живые, слава Богу, они живы, это значит, они успели вовремя.

Сэм облегченно выдыхает и поворачивает ручку двери, входя внутрь, люди смотрят на него с паникой в глазах.

– Полиция! – говорит Сэм, делая несколько шагов вперед по направлению к ним. – Меня зовут детектив-инспектор Тайлер, вам нечего бояться, вас всех освободят.

Он подходит ближе, заложники смотрят на него, дергаясь и бешено вращая глазами, словно хотят ему что-то сказать, и Сэм замирает, когда ему в висок упирается дуло пистолета.

– Бросай оружие, – приказывает женский голос.

Сэм на мгновение прикрывает глаза, затем выпускает из рук пистолет, он со стуком приземляется на пол. Нарочито медленно, он поднимает руки, показывая, что не намерен сопротивляться.

– Здравствуй, Триша, – негромко говорит он. – Я хочу, чтобы ты подумала сейчас о том, что происходит. Это здание кишит копами, твои друзья арестованы, все кончено. Но ты еще можешь поступить правильно, Триша, ты можешь сделать правильную вещь и опустить пистолет, что скажешь?

Не отводя пистолета от лица Сэма, она сдергивает с себя маску, ее темные волосы в беспорядке рассыпаются по плечам. Она встает к Сэму лицом, утыкаясь дулом пистолета ему между бровей, ее глаза ярко-зеленые и совершенно безумные, прямо как глаза Бойла, думает Сэм, в точности как глаза Бойла, когда он не может контролировать монстра внутри себя.

– Что скажешь, Триша, ты подумаешь о моем предложении? – повторяет он.

– Заткнись! – резко кричит она. Ее тонкие, немного птичьи черты лица искажаются, когда она вдавливает дуло пистолета немного сильнее в его переносицу, так что Сэм вздрагивает и на мгновение зажмуривается. – Ничего еще не кончено, слышишь? Я хочу, чтобы вы отпустили нас, чтобы вы отпустили нас всех. Иначе твои мозги разлетятся по этой комнате, и их – тоже, – она кивает на заложников у стены. – Так что ты ответишь на мое предложение, детектив-инспектор Тайлер?

Она издевательски ухмыляется ему, затем переводит взгляд куда-то за его спину, в ее глазах появляется напряжение.

– Не приближайся! – отрывисто говорит она. – Брось оружие и отойди, иначе я пристрелю его.

– Ты не хочешь этого делать, сладкая, – слышит Сэм неуверенный голос Криса. – Тебе накинут десяток лет за убийство копа.

– Бросай оружие! – повторяет Триша, ее рука, сжимающая револьвер, слегка подрагивает.

– Да ради Бога, Крис! – восклицает Сэм, нервничая. – Делай, как она говорит.

Позади Сэма раздается звук упавшего пистолета, Триша продолжает смотреть куда-то за голову Сэма, на Скелтона.

– Теперь подойди сюда, – говорит она. – Медленно отойди к стене, вон туда, к остальным заложникам, встань лицом к стене и сложи руки за спину. Твой друг, детектив-инспектор Тайлер, поможет мне связать твои руки и заткнуть тебе рот.

Краем глаза Сэм видит Криса, который нервозно сглатывает, выполняя указания Тришы. Она медленно поворачивается, не сводя глаз с Криса, пока он обходит их и по кругу и направляется к заложникам, и одновременно с этим поворачивает по кругу Сэма, положив руку ему на плечо и по-прежнему упирая дуло револьвера ему в переносицу.

И когда Сэм оказывается повернут на сто восемьдесят градусов, лицом к дверному проему, он видит Ханта, который очень медленно, очень тихо и осторожно продвигается вперед, подкрадываясь к Трише сзади.

Триша не сводит с лица Сэма напряженных глаз, и он смотрит на нее в ответ, стараясь не глядеть на Ханта, стараясь ни единым мускулом не выдать, что заметил кого-то за ее спиной.

– Ты же не такая, – негромко говорит он. – Ты лучше этого, Триша, ты не чудовище. Еще не поздно это доказать.

Она игнорирует его, говорит:

– Делай шаг назад, медленно, – она надавливает ему на плечо, и Сэм подчиняется. Он медленно отводит правую ногу назад, отступая на шаг, и Триша делает левой ногой шаг вперед одновременно с ним. Она говорит: – Видишь, совсем несложно, почти как танго, только я веду.

– Боюсь, что в этом танго веду я, – раздается за ее спиной голос Ханта, и глаза Тришы удивленно распахиваются, когда он упирает дуло пистолета ей в затылок.

Она замирает неподвижно, и Сэм замирает тоже. Он тяжело сглатывает и переводит взгляд наверх, за исказившееся от напряжение лицо Тришы, и сталкивается глазами с Хантом.

– Черт побери, ты просто не мог не попасться птичке на мушку, верно, Тайлер? – раздраженно спрашивает он.

– Шеф, сейчас не лучшее время для того, чтобы доказывать мне, какой я идиот, – говорит Сэм, нервозно улыбаясь, его сердце колотится в груди, подгоняемое адреналином, так громко, что Сэму кажется, его биение слышно за мили вокруг. – Давай отложим этот разговор на потом, если я выживу.

– Так что мы будем делать, а, сладкая? – спрашивает Хант, обращаясь к Трише. – Ты можешь бросить оружие по-хорошему, а можешь вынести его мозги, но тогда и мне придется вынести твои. Что скажешь?

Ее лицо мучительно искажается, она закусывает побелевшую от напряжения губу, зажмуриваясь, решаясь на что-то.

– Нет! – в отчаянии восклицает Сэм, и Триша спускает курок.

Раздается сухой щелчок, с которым магазин револьвера прокручивается вхолостую, Хант без лишних слов обрушивает кулак Трише на затылок, ее глаза закатываются, и она падает на пол, как подкошенная.

– Вот ведь сучка, – оторопело произносит Крис у стены, глядя на бессознательную Тришу Холланд.

Сэм делает несколько нетвердых шагов в сторону и тяжело облокачивается на стену, потому что ноги вдруг отказывают ему. Задыхаясь, он упирается ладонями в колени и крепко зажмуривается, вдох-выдох, вдох-выдох, нарастает искусственное дыхание машины жизнеобеспечения у него в ушах, и Сэм задыхается, потому что это было близко, это, черт побери, было близко, повторяет он самому себе.

Полицейские вокруг него суетятся, освобождая заложников, люди обнимают друг друга, смеясь и плача от облегчения, грабителей сковывают наручниками, чтобы затолкать в фургоны и увезти туда, где им самое место.

Когда все заканчивается, он остается в комнате совершенно один, чувствуя себя таким измотанными, таким уставшим от кошмара последних недель, что у него не остается сил даже на то, чтобы двинуться с места. Все закончено, Сэм говорит себе, все наконец-то закончено. Грабители пойманы, на этот раз обошлось без жертв, они чисто выполнили свою работу и им не в чем себя упрекнуть.

Но эта мысль не приносит облегчения, как должна бы, Сэм чувствует, что его привычный мир словно сошел со своей орбиты, и он не знает, не представляет себе, что нужно сделать, чтобы все вернулось по местам.

В комнату возвращается Хант, который делает несколько шагов по направлению к Сэму и останавливается, опираясь на стену рядом с ним.

– Хорошая работа, – говорит он, но Сэм ничего не отвечает.

Хант достает из кармана пальто свою флягу, запрокидывает голову и делает несколько глотков. Сэм наблюдает за тем, как его кадык перекатывается под кожей, и поспешно отводит глаза в сторону, словно обжегшись от этого вида.

– Так между нами все в порядке? – спрашивает Хант секунду спустя, не глядя на Сэма.

В его голосе неуверенность, что само по себе нетипично для Ханта, и Сэм не знает, говорит ли он о задержании, или о том случае в тюрьме, после которого Сэм-то уж точно не может чувствовать себя рядом с Хантом как прежде, и Бог знает, что думает по этому поводу сам Хант.

О чем ты говоришь, хочется спросить Сэму. Ты спрашиваешь, все ли в порядке между нами после того, как ты опустил меня на колени и загнал свой член мне в глотку, а мне это каким-то диким образом понравилось, об этом ты меня спрашиваешь, старший детектив-инспектор Хант? А может быть, о том, как рисковал моей жизнью, как я едва не умер, спасенный лишь счастливой случайностью? Что из двух?

Какую-то секунду Сэму до жути хочется сказать это, просто чтобы посмотреть на его лицо.

– Для начала было бы неплохо сказать, как тебе жаль, что из-за тебя мне едва не вынесли мозги. Но помимо этого, да, у нас все в порядке, – в конце концов отвечает он, растягивая губы в улыбке, и Ханта вроде бы отпускает: он молча кивает, Сэм видит, как расслабляются его напряженные плечи.

– Пойдем, Сэм, пора убираться отсюда, – говорит Хант, обводя комнату взглядом. – Устроим себе выходной, мы это, черт побери, заслужили. Завалимся в паб с ребятами и будем заливать все это чертовым скотчем до тех пор, пока он не полезет из ушей.

Они садятся в автомобиль Ханта, мотор мягко урчит, и машина двигается с места, увозя их к пабу Нельсона.

– Шеф, отвези меня домой, – неожиданно просит Сэм.

Хант бросает на Сэма взгляд, но ничего не говорит, поворачивая на ту улицу, где расположена квартира Сэма.

– Ты мог бы все-таки пойти в паб с нами, – говорит Хант, останавливая машину возле его дома.

– Это не то, что мне сейчас нужно. Мне нужно выспаться как следует, после этого все придет в норму.

Он дергает за ручку, выходя из машины, и закрывает за собой дверь. Его ноги передвигаются с трудом, словно на каждой из них висит по пудовой гире.

– Я мог бы, ты знаешь, проводить тебя, – говорит Хант, опуская окно у водительского сиденья и глядя на него с некоторым беспокойством.

Сэм качает головой, упирается руками в крышу машины и наклоняется к окну, говорит:

– Спасибо, не нужно, я дойду до квартиры. Оттянись там за меня в пабе с ребятами.

Хант смотрит на него немного озадаченно, Сэм видит, как он одними губами повторяет незнакомое слово «оттянись». Сэм машет на него рукой, как на тяжелый случай, и направляется к своему дому, не оглядываясь.

Заперев за собой дверь, Сэм падает на кровать, успевая только скинуть кожаную куртку и стянуть ботинки, и отрубается в тот самый миг, как его голова касается подушки.

* * *

Стоит уже глубокая ночь, когда Сэм открывает глаза. Комната освещается только мерцающим светом телевизора, хотя Сэм не помнит, чтобы включал его. Телевизор пронзительно пищит, и когда Сэм бросает взгляд на экран, то видит, что он пуст, что на экране нет маленькой девочки и ее клоуна.

– Поиграем снова?

Она стоит у стены в своем красном платье, сжимая клоуна подмышкой, и держит в руках мяч. Она отбивает мяч от пола и размеренно отсчитывает удары:

– Раз, два, три, четыре, пять...

Сэм крепко зажмуривается и снова открывает глаза, но ничего не происходит, видение не исчезает. Она по-прежнему там, у стены, сжимает в руках свой мяч, прицеливаясь в Сэма.

– Пожалуйста, не нужно, – просит Сэм.

– Ты не хочешь играть со мной? – спрашивает девочка, склоняя голову на бок.

– Нет. Нет, не хочу, только не в эту игру.

– Ты боишься узнать, не так ли? Боишься узнать, каково это – упасть вниз и разбиться, правда?

– Да, – говорит Сэм, сглатывая. – Я боюсь боли, разве это так странно?

– Но ты не думал об этом тогда, ведь так, Сэм? Почему когда ты прыгал вниз, ты не подумал, что будет больно?

Она бросает в него мяч, он летит Сэму прямиком в лицо. Сэм слышит совсем близко, как щелкает невидимый курок, прокручивая барабан револьвера, и крепко зажмуривается, а в следующую секунду уже падает куда-то в вязкой тягучей темноте, и нет такой силы, которая могла бы его удержать.

И размеренный отстраненный голос говорит в его голове:

– Когда человек падает с высоты, его организм выбрасывает в кровь огромное количество адреналина. Сердце начинает работать быстрее, пульс учащается в несколько раз, все системы организма зашкаливают. При падении с высоты в пятьдесят футов полет длится лишь доли секунды. Затем наступает приземление, при котором свободно падающее тело ударяется о неподвижную плоскость. Масштаб повреждений складывается из кинетической энергии свободно падающего тела и характера поверхности, на которую падает тело…

– Нет!

Сэм садится на кровати, задыхаясь и дрожа, весь мокрый от пота, и кто-то стучит в его дверь. Комнату заливает солнечный свет, Сэм щурится, поднимаясь с кровати и отодвигая дверную щеколду в сторону.

На пороге стоит Энни, заметно встревоженная, но при виде Сэма она облегченно улыбается.

– Привет, Энни, – говорит Сэм, отступая немного в сторону, чтобы дать ей пройти.

Она обеспокоенно кладет руку ему на лоб, спрашивает:

– Ты не заболел, Сэм?

– Нет, я в порядке, тут просто душно.

Энни проходит в ту часть его комнаты, которую можно назвать кухней, ставит на стол пакеты с продуктами из супермаркета, открывает окно нараспашку, впуская свежий воздух и еще больше света.

– Старший детектив-инспектор Хант попросил меня проведать тебя, – говорит она, поворачиваясь к Сэму, ее взгляд по-прежнему встревоженный. – И я сразу же помчалась сюда, потому что если даже он беспокоится...

– Я просто спал, – перебивает ее Сэм.

– Все это время?

– Ну да, – кивает Сэм, – что в этом такого?

– Ради Бога, ты проспал больше суток! – восклицает Энни. – Вы поймали тех грабителей позавчера, прошло уже столько времени.

Сэм удивлен, потому что по ощущением ему кажется, что он спал не настолько долго, но в конце концов он пожимает плечами и говорит:

– Я устал, Энни, просто ужасно устал, так что в этом нет ничего удивительного.

– Бедняжка, – говорит она, подходя к Сэму и глядя на него, затем улыбается: – Но есть и хорошие стороны, твои синяки стали заметно меньше.

Она легонько прикасается прохладными пальцами к давнему ушибу на его скуле, и Сэм прикрывает глаза, наслаждаясь этим прикосновением.

– Ладно, ты можешь заниматься своими делами, я не буду мешать, – с улыбкой говорит ему Энни, отстраняясь. – А я пока что-нибудь приготовлю.

Сэм отправляется в ванную комнату и возвращается оттуда чистый и посвежевший, чувствуя себя намного лучше. Энни уже ждет его за столом с тостами, яичницей-болтуньей, питьевым йогуртом и ароматным чаем. Сэм вдруг понимает, что голоден, как никогда в жизни, и испытывает бесконечную благодарность к Энни, набрасываясь на еду.

Они разговаривают, Энни рассказывает, что происходило в участке, пока его не было, но мысли Сэма то и дело уплывают прочь, к воспоминаниям последних недель, которые вспыхивают в его сознании, каким-то образом даже более яркие и реальные здесь, на его кухне в компании с Энни, чем там, за серыми стенами манчестерской тюрьмы. Он говорит себе, что все закончено, что ему нужно оставить это позади, но как будто бы это еще не все, как будто бы осталось нечто незавершенное, но Сэм не может дать этому названия даже в своей голове.

– Ты все еще здесь? – спрашивает Энни, и Сэм моргает и смотрит на нее. – У тебя такой вид, словно ты за тысячу миль.

– Прости, я на секунду задумался, – говорит Сэм, смущенно ей улыбаясь.

Энни опускает подбородок на скрещенные руки, упираясь локтями в поверхность стола, и говорит негромко:

– Что-то произошло, верно? Что-то случилось там, в тюрьме, такое, о чем шеф не хочет рассказывать.

– О чем ты говоришь?

– Когда ты не появился в участке второй день подряд и не позвонил, старший детектив-инспектор Хант показался мне не просто обеспокоенным, – говорит Энни, – он как будто бы по-настоящему испугался, что с тобой могло случиться что-то серьезное. Как будто бы что-то произошло, такое, о чем вы не говорите, и он волновался, что это могло оказаться слишком для тебя.

Сэм пораженно смотрит на Энни, молчаливо признавая, что она куда лучший детектив, чем он считал, хотя он всегда был очень высокого мнения о ее способностях. Но то, что Хант мог хотя бы на секунду предположить…

– Нет, что за глупость, он не мог считать, что это заставит меня… – начинает Сэм, но обрывает самого себя, натыкаясь на внимательный взгляд Энни.

Он задается вопросом, если Хант и правда опасался за него, как говорит Энни, значит ли это, что и он тоже думал о том, что произошло там, в тюрьме?

– Ничего не случилось, – в конце концов твердо говорит он. – Ничего слишком серьезного, ничего такого, что могло бы оказаться слишком для меня. Уж поверь, что вот здесь, – он указывает на свою голову, – водились вещи и похуже. Так что нет причин для тревоги.

– Сэм, береги себя, – очень серьезно говорит ему Энни, слегка сжимая его руку, а потом поднимается из-за стола. – Мне нужно идти. Если хочешь, я передам старшему детективу-инспектору Ханту, что ты возьмешь выходной.

Сэм качает головой, сама мысль о том, чтобы остаться здесь сейчас в одиночестве, наедине со своими мыслями, вызывает у него содрогание.

– Нет, я в порядке, я могу вернуться к работе, – говорит он. – Я иду с тобой.

В участке его встречают аплодисментами, и Сэм улыбается, испытывая странное чувство, словно вернулся домой после долгой отлучки. Даже Рэй подходит и пожимает ему руку, а Крис говорит:

– Привет, босс! Рад, что та пташка не снесла тебе башку из револьвера.

– Спасибо, Крис, приятно слышать, – сдержанно отвечает Сэм.

Хант выглядывает из своего кабинета на шум и жестом подзывает Сэма к себе.

– Похоже, ты сделал первую полосу, Сэмми-бой, – говорит он, протягивая Сэму газету с большой статьей о поимке грабителей.

Сэм улыбается и откладывает газету в сторону.

– Я рад, что все закончилось.

– Чертовски долгие две недели, а? – говорит Хант.

– Я еще должен подготовить отчеты, заполнить все бумаги. Не время расслабляться.

– Брось, ты сделал все, что от тебя могли ожидать, и даже больше, всем плевать на твои бумажки. Лучше возьми отпуск, отдохни, нажрись, сними себе цыпочку на ночь. Видит Бог, ты это заслужил.

– Я не могу, шеф. У тебя никогда не бывало чувства… словно ты как механизм, который завели однажды, и он уже не может остановиться? Как акула, потому что, знаешь, акулы, они умирают, если перестают двигаться вперед, без этого они не могут дышать. Я буквально не могу представить себе, чтобы вернуться сейчас в свою квартиру, выпить пива, пожевать чипсов, врубить телек и сказать себе, что я это заслужил, это просто выше моих сил.

Хант ничего не говорит, только смотрит на него своим подозрительным взглядом, словно прикидывая, то ли у Сэма такое ужасное чувство юмора, то ли ему прямо сейчас следует позвать людей в белых халатах, и Сэм машет на него рукой.

– Ладно, к черту, забудь, – говорит он. – Пойду заполнять отчеты.

У Сэма возникает ряд трудностей с описанием того, что происходило с ним в тюрьме, но он подходит к заданию со всем возможным формализмом и бюрократизмом, так что за нагромождением слов ему удается обойти все подводные камни. Закончив, он берет файл и складывает в него листы ровной стопкой, закрывает папку и педантично делает пометки на обложке и корешке.

– Что скажешь, чудо-мальчик, мир спасен, работа выполнена? – спрашивает его Хант, кивая на отчет.

– Никогда не следует недооценивать работу с документами, – говорит Сэм.

– Ну, раз уж ты закончил, собирайся, пора в паб. Ты так и не отпраздновал вместе со всеми, так что из-за тебя придется устроить гулянку на бис.

Детективы одобрительно гудят, Хант вручает Сэму его куртку и берет за плечо, увлекая за собой.

– Этот парень сегодня нажрется так, что забудет собственное имя! – орет Хант, указывая Нельсону на Сэма, когда они приходят в паб.

Выпивка течет рекой, повсюду раздается шум и взрывы смеха, и Сэм позволяет себе раствориться в этом, отвлекаясь от всего остального. Он и Энни сидят за уютным столиком в углу, Сэм чувствует себя расслабленным и спокойным, и улыбка против воли расползается по его лицу, когда он смотрит на Энни, раскрасневшуюся и такую живую, и сжимает в ладони ее маленькую руку.

Когда Энни говорит, что ей пора домой, Сэм берет свою куртку и выходит следом, чтобы ее проводить.

– Я не нуждаюсь в вашей защите, детектив-инспектор Тайлер, – с шутливыми нотками в голосе говорит ему Энни, пока они по дороге, ночь тихая и безветренная, и у них над головами блестят сияющие россыпи звезд. – Я, знаете ли, офицер полиции.

– Мне известно, что ты можешь постоять за себя, – улыбается Сэм. – Просто хочу проводить тебя до дома, ведь я могу?

– Ты можешь, – говорит Энни и тоже улыбается.

Они останавливаются на крыльце возле ее дома, Энни опирается на деревянные перекрытия, глядя в небо, и Сэм облокачивается на перила рядом с ней.

– Такая прекрасная ночь, посмотри, какие звезды, – говорит Энни, оборачиваясь к нему.

– Не такие красивые, как в твоих глазах, – искренне отвечает Сэм.

Энни опускает глаза, смущаясь и немного краснея. Потом она подходит ближе и берет Сэма за руку, поднимает на него взгляд и спрашивает нерешительно:

– Сэм, ты останешься?

Сэм мучительно закусывает губу, потому что знает, о чем она спрашивает его на самом деле, Энни спрашивает, останется ли он здесь навсегда. Они уже проходили это, ведь так?

Он легонько сжимает ее руки и подносит их к своим губам, и ему невыносимо больно, потому что Сэм не знает, Господи Боже, со всеми своими чертовыми кошмарами и психозами он не знает, сможет ли сделать это, сможет ли остаться здесь навсегда. И он задает себе вопрос, имеет ли он право так с ней поступать?

– Сейчас? – спрашивает он, хотя заранее знает ответ. – Сейчас, этой ночью?

– Сейчас, – кивает Энни, – и завтра, и через месяц, и вообще. Ты знаешь, я не могу дать тебе ничего, если это будет длиться лишь одну ночь. Но это нечто большее, неужели ты сам не чувствуешь, вот здесь? – она мягко кладет ладонь ему на грудь, туда, где бьется сердце, и повторяет: – Так ты останешься, Сэм?

– Энни, – выдыхает он, и его голос срывается. – Ты знаешь, все так запуталось…

В ее глазах словно что-то захлопывается, как ставни на окнах, когда она отступает от него на шаг.

– Скажи мне, я теряю время здесь, с тобой, я попусту теряю время? – спрашивает она. – Потому что я чувствую… я думала, что чувствую что-то между нами, и мне казалось, что ты чувствуешь это тоже. Так что не так, Сэм?

– Я люблю тебя, Энни, – говорит Сэм почти с отчаянием. – Я люблю тебя больше жизни, клянусь, ты моя надежда и мой свет. Ты единственная причина, по которой я здесь, ведь я обещал тебе. Но я боюсь, что не смогу сделать этого, боюсь, что не смогу остаться здесь навсегда. Прости меня, Энни, но я просто не могу дать тебе долго и счастливо.

– Так значит, ты здесь потому, что дал обещание, – говорит Энни, и ее глаза блестят ярче обычного от наворачивающихся слез. – Но ты обещал мне кое-что еще, обещал, что останешься здесь навсегда, как насчет этого? Почему с тобой все должно быть именно так? Ты разбиваешь мне сердце снова и снова, Сэм Тайлер, есть ли у тебя сострадание?

Губы Энни дрожат от сдерживаемых рыданий, когда она разворачивается и уходит к себе, хлопая дверью, и у Сэма разрывается сердце. Он прячет лицо в ладони и спрашивает себя, какого черта? Какого черта, в самом деле, у него все должно быть именно так?

@темы: Slash, Gene Hunt, Sam Tyler, Fic